Стреляясь при обыкновенных условиях, он мог целить мне в ногу, легко меня ранить и удовлетворить таким образом свою месть, не отягощая слишком своей совести; но теперь он должен был выстрелить на воздух, или
сделаться убийцей, или, наконец, оставить свой подлый замысел и подвергнуться одинаковой со мною опасности.
— Пустяки! нет, не пустяки, когда, может быть, через несколько часов меня не станет на свете, или я
сделаюсь убийцей… а вы смеетесь, хладнокровно ужинаете.
Владимир. Хорошо! Я пойду… и скажу, что вы не можете, заняты. (Горько) Она еще раз в жизни поверит надежде! (Тихо идет к дверям.) О, если б гром убил меня на этом пороге; как? я приду — один! я
сделаюсь убийцею моей матери. (Останавливается и смотрит на отца.) Боже! вот человек!
— Хорошо… Я согласен… Что другое могли ожидать услышать вы при подобной постановке вопроса… Хорошо, я
сделаюсь убийцею, но убийцей поневоле… Пусть неповинная кровь этой девушки падет на вас…
Неточные совпадения
У каторжного Черношея,
убийцы лавочника Никитина, когда перед казнью вели его из Александровска в Дуэ,
сделались спазмы мочевого пузыря, и он то и дело останавливался; его товарищ по преступлению Кинжалов стал заговариваться.
— Chére enfant!.. — вскричала она, — что с тобой
сделалось?.. Ах, она ничего не чувствует!.. Полюбуйтесь, сударь!.. вот следствия вашего упрямства… Полина, друг мой!.. Боже мой! она не приходит в себя!.. Нет, вы не человек, а чудовище!.. Стоите ли вы любви ее!.. О, если б я была на ее месте!.. Ah, mon dieu! [Ах, бог мой! (франц.)] она не дышит… она умерла!.. Подите прочь, сударь, подите!.. Вы злодей,
убийца моей дочери!..
Если бы мой отец был убит кем-либо не во время войны, по чувству злобы или с корыстною и иною целью, конечно я бы мог желать отомстить
убийце, но на войне японцы лишь исполняли свой долг, и отец точно также, если не сам убивал, то это
делалось по его распоряжению…
Она и Потемкин
сделались жертвою гнусной интриги злой, хитрой и мстительной женщины; его друг, взявшийся исполнить его поручение, подсказанное благоразумием, поплатился за это жизнью, а этот
убийца спокоен и считает себя правым.
— У меня… нет… дочери… — снова повторила Ольга Николаевна. — Девушка, решившаяся опозорить мои седины, решившаяся бежать из родительского дома с
убийцей ее двоюродного брата… чтобы
сделаться любовницей этого
убийцы… не дочь мне.
Но в первую минуту ей
сделалось страшно. Как она взглянет ему в глаза теперь, когда ей нет оправдания в измене ему для
убийцы, для отравителя.